Икона стиля 1960-х, муза Энди Уорхола и вдохновительница Боба Дилана. «Девушка в чёрных колготках», «богатая бедняжка», «суперзвезда».

Эдит Минтерн Седжвик родилась 20 апреля 1943 года в Санта-Барбаре. Детство девочка провела на роскошном ранчо своих родителей, принадлежавших к самой верхушке американского общества: среди её предков было немало прославленных политиков, юристов и предпринимателей.



Уильям Эллерай, прапрапрадед Эди, был одним из тех, кто подписывал Декларацию независимости Соединённых Штатов. Родители Эди, Френсис Минтерн Седжвик и Элис Делано Де Форест, имели всё, о чём можно было только мечтать. Для своих детей они даже построили собственную школу и больницу прямо на территории семейного ранчо.

Однако, не всё было так радужно. Помимо материальных благ, Френсис и Элис обладали сильно расшатанной психикой. В своё время врачи даже советовали им не заводить детей, но Седжвики к совету не прислушались и родили восьмерых! Как и следовало ожидать, некоторым детям проблемы с психикой перешли по наследству.



Один из их сыновей даже покончил с собой в юном возрасте. У Эди тоже с детства наблюдались некоторые странности в поведении. Казалось, что у неё совершенно отсутствует инстинкт самосохранения. Она любила скакать на лошади под проливным дождём, ненавидела собственное тело и в девятнадцать лет попала в психиатрическую больницу с анорексией.



В 1963—1964 г. Эди Седжвик обучалась в Кембриджском университете на факультете искусств по специальности скульптор. Правда, большую часть времени она тратила на тусовки, так же как и её новоиспечённый друг Чак Уэйн.

Когда Эди исполнился двадцать один год, она получила право распоряжаться наследством, которое оставила ей бабушка: кроме солидной денежной суммы, ей досталась огромная квартира на Парк-авеню. Эди не задумываясь бросила Кембридж и переехала в Нью-Йорк, прихватив с собой весь гардероб, состоявший в основном из кутюрных платьев и балетных легинсов.

Эди любила одежду. На вечеринке в Кембридже в честь своего совершеннолетия она за несколько часов сменила три платья, одно из которых было от Dior. Эди жаждала веселья, вечеринок и популярности. В Нью-Йорке она решила начать новую жизнь. Как-то она сказала Чаку, что хочет стать моделью и что «только в Нью-Йорке настоящая ночная жизнь».

Вскоре Эди пустилась во все тяжкие: тратила огромные суммы на наряды из роскошных бутиков, выпивку, наркотики и бесконечные вечеринки. Верный Чак был рядом: не без его участия Эди довольно быстро завоевала любовь творческой богемы. В январе 1965 года на вечеринке у одного из друзей Эди познакомилась с Энди Уорхолом – известным художником, режиссёром и иконой поп-арта.



Впервые увидев Эди, Уорхол восхищённо произнёс: «She is soooo Bee-you-ti-full!!!» И тут же пригласил её в свою мастерскую - легендарную «Фабрику», которая в то же время была местом самых шумных вечеринок, очагом культурной жизни и символом современного искусства.

Однажды, придя на «Фабрику», Эди попала на съёмку уорхоловской интерпретации романа «Заводной апельсин» - «Винил». Несмотря на то, что все роли в «Виниле» были мужскими, Уорхол решил снять и Эди. Затем она получила роль в другом фильме Уорхола — «Лошадь», где она появлялась лишь в самом конце ленты. Хотя роли Седжвик были невелики, она смогла завоевать любовь зрителей и даже привлечь внимание прессы.



Спустя всего месяц после знакомства, Уорхол пригласил Эди и Чака в Париж на открытие его выставки «Flowers». В дорогу Эди взяла два бабушкиных манто. В один из парижских ресторанов она заявилась в шубе, под которой не было ничего, кроме нижнего белья. Тогда же Эди остригла свои чудесные волосы и покрасила их серебряным спреем, тем самым, которым Уорхол наводил себе искусственную седину и красил стены в «Фабрике».

Вернувшись из Парижа, Уорхол заявил, что хочет сделать из Эди королеву «Фабрики». Он назвал её суперзвездой и задумал снять целый цикл кинофильмов с Эди в главной роли. В первой части с говорящим названием «Богатая бедняжка» (Poor Little Rich Girl) можно увидеть, как Эди просыпается, курит, красится, одевается и рассказывает о себе.



Изначально планировалось снять целую «Сагу о Богатой Бедняжке», включающую в себя четыре части: «Богатая Бедняжка», «Ресторан», «Лицо» и «День», но по неизвестным причинам сага осталась незаконченной.

В общей сложности Эди снялась в 17 фильмах Уорхола. Это знаменитая «Кухня», где у неё была главная роль, «Красота № 2», «Девушки из Челси». И хотя кинематографические работы Уорхола редко показывались вне «Фабрики», популярность Седжвик стремительно росла, и серьёзные авторитетные издания начали печатать статьи о ней и о её необычном стиле.

Фотографии Эди стали появляться в популярных журналах мод. Главный редактор американского Vogue - легендарная Диана Вриланд обожала Эди Седжвик. После знакомства с ней Диана даже запустила в журнале новую рубрику под названием «youthquaker», в которой рассказывала о молодых и модных it girl. Одной из первых её героинь, конечно же, была Эди.



В 1965 году журнал Life назвал Эди девушкой года и поставил её фото на обложку.




Модный Нью-Йорк окрестил Эди «девушкой в чёрных колготках». Life написал, что мисс Седжвик сделала для рекламы этих колготок больше, чем кто бы то ни было, со времён Гамлета. Она действительно обожала носить колготки с мини-платьями, свитерами и простыми майками. Даже самые дешёвые вещи выглядели на ней шикарно.

Для неё не существовало правил, она не думала, модная ли та или иная вещь, она сама создавала моду. Шуба на голое тело, леопардовое пальто с кепкой таксиста, балетные легинсы вместо джинсов. Вечерние платья, короткие топы, брючные костюмы, сарафаны в стиле хиппи - она давала вещам новую жизнь. Короткая стрижка, ярко подведённые глаза, густо накрашенные ресницы и серьги - длинные, свисающие до плеч серьги. Как-то Эди сказала, что по серьгам можно понять, какое у неё настроение.



Тысячи девушек Нью-Йорка хотели быть похожими на неё. Подопечная Уорхолу группа «The Velvet Underground» посвятила Эди песню «Femme Fatale», нью-йоркские поэты и художники восславляли образ Эди. Она была на пике популярности. Но слава подкосила её. Седжвик стала злоупотреблять наркотиками, и это не лучшим образом влияло на их отношения с Энди Уорхолом.

Знакомство с Бобом Диланом ещё больше отдалило её от Энди. Дилан терпеть не мог Уорхола. И не он один, многие пытались убедить Седжвик, что тот использует её, ворует её идеи и бездумно тратит на «Фабрику» её деньги. Союз Эди и Энди распался. К концу 1965 года Эди попросила Уорхола не показывать фильмы с её участием и даже убрать её сцены из нескольких картин. В начале 1966-го Седжвик окончательно покидает «Фабрику». Как говорил друг и соратник Уорхола Джерард Маланга, «Это было знаменательное событие. Эди исчезла. Это был конец. Она никогда не возвращалась».



Тем временем, роман Эди с Бобом Диланом набирал обороты. Седжвик вдохновила Дилана на альбом «Blonde on Blonde», он посвятил ей знаменитые песни «Just Like a Woman» и «Leopard-Skin Pill-Box Hat». Эди, тем временем, мечтала о «серьёзной» славе и верила, что Дилан поможет ей взлететь ещё выше. «Он обещал мне настоящее кино, я буду сниматься в настоящем кино» - говорила она.

По словам знакомых Эди, она была совершенно очарована Диланом и строила планы на их совместное будущее. Но, увы, этим мечтам не суждено было сбыться. Дилан тайно женился на своей давней подруге Саре Лоундс, о чём Седжвик узнала от Уорхола. С этого момента Эди начала стремительно «идти ко дну». Наркотики полностью заменили ей реальность. Газеты наперебой писали о её испортившемся моральном облике, в результате чего она потеряла контракты с модными журналами.

Деньги, доставшиеся от бабушки, закончились, и она стала продавать имевшийся в её квартире антиквариат. Однажды Эди заснула с непотушенной сигаретой в руке и спалила собственную квартиру, получив при этом многочисленные ожоги и место на больничной койке.



Выйдя из больницы, Эди поселилась в отеле «Челси» вместе со своим любвником Бобом Ньювиртом, лучшим другом Боба Дилана. Говорили, что от Ньювирта она зависела, как от наркотиков.

Она признавалась: «Он сводил меня с ума. Я была чем-то вроде его сексуальной рабыни. Я могла заниматься с ним любовью сорок восемь часов, сорок восемь часов, сорок восемь часов, не становясь усталой. Но в ту минуту, когда он оставлял меня в покое, я чувствовала себя настолько пустой и потерянной, что начинала совать в рот таблетки».

Зимой 1966 года Эди решила навестить семью и отправилась в Санта-Барбару. Перед семейством Седжвиков предстала измождённая, плохо соображающая Эди с тонной косметики на осунувшемся лице. Родители сразу же поняли, в чём дело, и отправили дочь в клинику. Через пару месяцев Эди вернулась в отель «Челси» и взялась за старое. Вскоре Боб Ньювирт порвал с ней, так как больше не мог выдерживать её неадекватное поведение и маниакальную зависимость от наркотиков.

В апреле 1967 года Эди Седжвик начинает работу над фильмом «Чао! Манхэттан» с режиссёром Дэвидом Вейманом и Джоном Планером. Она должна была играть саму себя, рассказывая на камеру о своей жизни. Но её здоровье стремительно ухудшалось, и из-за этого съёмки часто переносились.



Эди снова попала в больницу. Анализы показали, что кровь не достигает некоторых участков мозга. Она еле могла ходить, с трудом разговаривала, плохо понимала, где она и что с ней. В течение следующих двух лет Эди проходила лечение в различных клиниках, периодически возвращаясь к съёмкам в «Чао! Манхэттан». Также она записала для фильма несколько аудиокассет, на которых размышляла о прожитой ею жизни.

В одной из клиник она познакомилась с Майклом Брестом Постом, за которого в июле 1971 года вышла замуж. На какое-то время Эди прекратила пить и злоупотреблять наркотиками. Но её воздержание длилось недолго. В октябре ей выписали обезболивающие.

Её организм был настолько измучен наркотиками, что ей приходилось постоянно испытывать боль. Седжвик глотала таблетки пачками, частенько запивая их алкоголем. Ночью 15 ноября 1971 года Эди отправилась на модный показ в Музее Санта-Барбары. После показа она пошла на вечеринку, где, по словам очевидцев, вела себя довольно странно. Она постоянно путала людей и всё время искала кого-то в толпе. В итоге один из гостей обозвал её наркоманкой, из-за чего разгорелся скандал, и Эди была вынуждена уехать.

Дома она приняла предписанное ей лекарство и легла спать. А утром она уже не проснулась.

Следователь, курирующий дело о смерти Седжвик, назвал это «неопределенным, несчастным случаем или самоубийством». Причина смерти - отравление барбитуратами на фоне алкогольного опьянения.

Эди было 28 лет.



Её могила находится на небольшом кладбище Oak Hill в Калифорнии. На надгробном камне - скромная надпись: «Эдит Седжвик Пост — Жена Майкла Бретта Поста, 1943—1971».

Автор: Дарья Рыбалко